Зира НАУРЗБАЕВА
Курбан-айт теперь – это очень мужской праздник. Таким он и «задумывался», наверное. Персонажи все мужские – Авраам-Ибрагим, его сын, агнец (казахи ведь прямо говорят «Еркек тоқты кұрбандық»). Да и Бог в доисламский период все-таки был суровым Богом-отцом, и сейчас многие его представляют эдаким благообразным бородачом на облаке.
Но в моем алматинском детстве, когда аврамических сюжетов мы не знали, а читали лишь «Мифы древней Греции», Курбан-айт был – для меня, наверное, таким останется навсегда – праздником даже и не женским, а праздником бабушек. 
В 60-70-ых в городе казахских стариков почти не было. Старшее поколение в алматинских казахских семьях почти исключительно было представлено аже или апа, военными вдовами. Если шал не погиб во время войны, то старики обычно вместе доживали свой век в ауле. А вот овдовевших пожилых женщин их дети всеми силами пытались уговорить переехать в город – нянчить внуков, прежде всего.
Переехавшие в город к своим взрослым детям ажеки – это особый мир, о котором я обязательно напишу. А сейчас о Курбан-айте, об айте вообще. Мы – дети – знали, что у нашей аже в году два праздника. В эти дни девочки должны были помочь ей накрыть дастархан, а потом дожидаться ее гостей. Гостей, по казахским понятиям, молниеносных. В дом влетает 15-20 принаряженных бабушек в камзолах, в белых платках, быстро садятся за стол Быстро с полотенцем на плече, тазиком в одной руке и кувшином в другой поливаешь им на руки воду, тебя все благословляют, ажека гордо и благодарно посматривает на тебя, потому что во многих домах внучки считают это зазорным. Старшая из старух – у нас это была 90-летняя, знавшая Коран наизусть Астархан-шеше – полушепотом читает молитву (мне особенно запомнилось ее «ашшшайтани ррражими»). Все оглаживают лица, отведывают от лепешек, потом надо быстро подавать мясо и чай, а потом заворачивать в газетные кульки саркыт – угощение, которое старушки унесут к себе домой. Мама на работе, но мы с сестренкой действуем слаженной командой, без запинки. Нас еще раз благословляют, и волна откатывает из нашей квартиры.
Уфф. Можно расслабиться и самим, не торопясь, попить чаю со сладостями, прибереженными для гостей (мы ведь росли еще в те времена, когда казахи для гостей припрятывали все самое лучшее, мы уже так не поступаем, мои дети, не спрашиваясь, сами распечатывают Рафаэллы, Тофифи и Мерси). Теперь остается с периодичностью в час-полтора встречать аже, которая забегает домой оставить сверток с саркыт с очередного дастархана. Но знакомиться с содержанием свертка – это уже не почетная обязанность, а наше заслуженное право.
А еще я люблю с подоконника наблюдать, как бабушки в белых платках деловитой струйкой перетекают из одного подъезда в другой, от одного дома к другому. Обычно компания ажекиных приятельниц включает 5-6 старушек из ближайших (многоподъездных и многоквартирных, так мало в Алматы было казахов) домов, но в честь айта их ойкумена расширяется до квартала. Участвуют в празднике и татарские абики (такие вкусные булочки поступают от них). Кроме того, аже за три дня праздника должна успеть посетить своих подруг-землячек (доставить ее в гости к ним – тоже моя почетная обязанность, за это мне уготовано место на их торе). Дальние подружки соответственно прибывают к нам в сопровождении своих внуков.
Бабушки торопливо курсируют не только потому, что нужно успеть побывать во многих домах, но и потому, что они пытаются уложиться в рабочий день. Мы – подростки – знаем, что не во всех домах молодые хозяйки, в отличие от нашей мамы, поощряют эти редкие старушечьи посиделки. Некоторые из бабушек накрывают скудный дастархан по своим возможностям, а потом торопливо, до прихода дочери или невестки «заметают следы». К приглашениям таких подруг наше аже относится подчеркнуто уважительно.
Круг аже сокращался год от года, они расширяли его за счет вышедших на пенсию и накинувших на голову платок соседок, но это было уже не то… После ухода моей аже, мы лет пять накрывали в дни айта дастархан и приглашали ее подруг, ее «дәмдес» – тек, кто вкушал с ней пищу за одним столом. Потом их никого уже не осталось. Я бы хотела передать своим детям то ощущение праздника, тихого, может быть неприметного для постороннего взгляда праздника любви, мудрости, миролюбия, но у меня не получилось. Что-то угасло в душе, ушло навсегда с последней из подруг моей аже. Мои дети знают другой айт. Наверное, этот современный айт ближе к оригиналу, но…
Керемет жазылған