Серикбол Кондыбай

Прототюрки

Анау. Намазга-Тепе. Афанасьевская гора. Кельтеминар. Андроново

Гамма-4в-гиперборейцы – прототюрки

К северу от территории распространения родственных в языковом плане протоэламской и протодравидской культур, простиравшейся от юго-запада Ирана до долины Инда (современный Иран, Южный Афганистан, Пакистан и прилегающие к ним районы Индостана), на землях современного Туркменистана (и Узбекистана) параллельно (по времени) с культурами Элама и Хараппы, в тесной связи с ними развивалась еще одна энеолитическая земледельческая культура. Эту цивилизацию в Южном Туркменистане, у северных подножий хребта Копетдаг мы считаем изначальной прототюркской цивилизацией.

Неолит

В 6 тыс. до н.э. на юго-западе Средней Азии, на узкой равнинной полосе между отрогами Копетдага и пустынного массива Каракум возникла неолитическая земледельческая и скотоводческая цивилизация, названная джейтунской. Ее носители вели оседлый образ жизни в поселениях из глинобитных домов. Опираясь на некоторые особенности и характерные признаки в строительстве и керамике джейтунской культуры, исследователи считают, что она находилась в теснй связи с современными ей оседлыми земледельческими культурами Ирана и Месопотамии, в первую очередь с культурой Джармо[1]. Нам неизвестно, кем были создатели этой культуры, но мы можем считать, что они внесли свой вклад в формирование народов, обитавших позднее в Средней Азии, т.к. ничто в этом мире не проходит бесследно, невидимыми для простого человека и даже исследователя нитями оно связано с другими эпохами – прошлыми и будущими.

После джейтунской культуры в Средней Азии в 5-4 тыс. до н.э. продолжают развиваться общества земледельцев-скотоводов. Они научились плавить медь, одомашнили крупный рогатый скот, а затем и верблюдов. Переходный период между неолитом и бронзовым веком в археологии называют энеолитом. Энеолиту свойственны черты и уходящего каменного, и нарождающегося металлического века.

Энеолит Анау

В эпоху энеолита в туркменской части Средней Азии у северных подножий Копетдага и в нижнем течении реки Теджен сформировалась энеолитическая культура Анау. Среди памятников этой культуры можно упомянуть следы древних поселений у современного селения Анау, а также Намазга-Тепе, Кара-Тепе, Геоксор.

По времени все они относятся к 5-3 (4-3) тыс. до н.э. и находятся на равнине у подножий Копетдага. Энеолитический материал Анау связывается с современными ему памятниками Ирана, Афганистана и Индостана[2]. Это означает связь культуры Анау с протодравидским и протоэламским мирами.

Кульминация в развитии этой культуры относится к рубежу 3-2 тыс. до н.э., т.е. совпадает с периодом расцвета протодравидской культуры Хараппы и культуры Элама. Намазга-Тепе – главный центр культуры Анау – наряду с культурами Мундигак и Шахри-сохт в Восточном Иране был одним из важнейших центров городской культуры предполагаемого общего протодравидского, эламского и прототюркского пространства на территории от Шумера до Индии.

Подводя итоги, энеолит на туркменской земле (Анау, Намазга-тепе и др.) находился в связи с современными ему культурами на территории от Месопотамии до Индостана, возможно входил в это единое культурное пространство. Поэтому этническое происхождение энеолитических «туркменов» можно связать с эламо-дравидской языковой средой, более того, с прототюркским миром, который мы считаем родственным в языковом плане протодравидскому и протоэламскому. Если это действительно так, то обитатели Намазга-Тепе, Алтын-Тепе и Анау являлись первыми зафиксированными в археологической науке прототюрками.

***

Сформировавшиеся в современной науке представления о происхождении тюрков далеки от бесспорности, выглядят весьма сомнительными в разных аспектах. Мы попытаемся объяснить наши сомнения, не углубляясь в них.

Во-первых, непроясненность «алтайской проблемы». До сих пор нет ответа на вопрос, является ли так называемая «алтайская группа языков» истинной системой, отражающей общее происхождение включаемых в группу языков, или же это искусственная система, возникшая вследствие переоценки некоторых сходств, возникших со временем. Некоторые исследователи высказывают сомнения относительно родства тюркских языков с монгольскими и тунгусо-маньчжурскими языками, пытаются доказать родство тюркских языков с уральскими (финно-угорскими и самодийскими)[3]. Существует также мнение о том, что родство тюрков и монгол, которых постоянно упоминают вместе, не является исконным, возникло в результате тысячелетних и вековых смешений.

Во-вторых, недоказанность принятой в качестве догмы теории о происхождении тюркского языка. Российские, советские историки, археологи, лингвисты в качестве опорной точки своих построений касательно истории Центральной Евразии, начиная с неолита, используют гипотезу о возникновении тюркского языка в степях к востоку от Байкала (Читинская степь). В результате «тюркский вопрос» просто-напросто не учитывается при рассмотрении бронзового века Юго-Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии, истории кочевников 1 тыс. до н.э. Все действующие лица в этом пространстве 1 тыс. до н.э. априори определяются как индоевропейцы, индоиранцы или иранцы, в крайнем случае, их языковая принадлежность объявляется неизвестной. История, археология, лингвистика и антропология «запретили» тюркам появляться в этом регионе в названный период. Обойденным остается вопрос и первоначальной расовой принадлежности тюрков: являлись ли они с самого начала монголоидами или же первоначально принадлежали к европеоидно-кавказоидной расе, став монголоидами в результате смешений последних 5-6 тысячелетий.

В ситуации разноречивых мнений и множества неясностей мы получаем право высказать свою гипотезу о южном, «гиперборейском» происхождении прототюрков. Эта гипотеза в первую очередь опирается на мифолингвистические, мифологические и общелингвистические соображения. Не будучи профессиональным языковедом, я могу указать лишь несколько общих лингвистических соображений на этот счет.

Во-первых, вероятность общего происхождения агглютинативного словообразования. Агглютинативное словообразование, характерное не только для тюрко-алтайских, юкагирского, уральских (финно-угорских, самодийских) языков, но и для южных языков дравидов, эламитов, хатти, касситов, возможно, возникло в определенное время в определенном ареале, отсюда следует возможность, что перечисленные языки имели общее временное начало, общую прародину.

Во-вторых, в контексте общей ностратической теории должен существовать ареал, где первоначально возникли агглютинативные языки.

В-третьих, у народов, имевших разную историческую судьбу и собственные языки, выявляются языковые и мифолингвистические сходства.

В-четвертых, решающая роль культа змеи в системе архаических верований тюрков.

Эти общие соображения достаточны для выдвижения гипотезы о прародине тюркских языков в Юго-Западной Азии (Кавказ-Иран-Туркменистан). Новое поколение лингвистов вместо того, чтобы воспроизводить высказанные наставниками построения, могло бы заняться сравнительными исследованиями для проверки предлагаемых гипотез.

***

По нашему предположению, культура Анау в Туркменистане являлась предгородской культурой прототюрков. В Туркмении начинается оседлая цивилизация Средней Азии. Энеолитическая цивилизация Анау[4] – это ареал, где формируется первое прототюркское общество. Носители этой культуры – первая выделившаяся ветвь прототюрков. И здесь следует объединить три региональные археологические проблемы в одну. Для этого есть причина, пока же мы хотели бы описать эти проблемы.

Первая из этих проблем – «проблема Балкантау». Мы уже высказывали свою гипотезу о Дельта-гиперборейцах. По нашей реконструкции, одна из ветвей (четвертая) первоначальных гиперборейцев во времена неолита, двигаясь из района Куры-Апшерона, обошла с севера Каспийское (Хазарское) море и вышла на территорию современной Туркмении, к нижнему течению Узбоя и Балканским горам[i]. В эпоху высокой влажности регион Узбоя-Саркамыса был изобилен водой, имелось множество рек и озер, поэтому переселенцы, занимавшиеся охотой и рыболовством, создали здесь так называемую кельтеминарскую культуру, соответствующую новым условиям обитания. Мы предполагаем, что и кельтеминарцы были прототюрками, но вероятно их язык заметно отличался от языка другой ветви прототюрков – Гамма-4в-гиперборейцев. Возможно от кельтеминарской культуры берет свое начало и протоалтайский язык, ставший основой для современных восточноазиатских языков – монгольских, тунгусского, маньчжурского, даже корейского и японского, – включаемых в «алтайскую систему» и считающихся родственным тюркским. Это очень слабая гипотеза, понятно, что у ней будет больше противников, чем сторонников, тем не менее, считаем своим долгом отметить ее.

Вторая проблема – прототюркская принадлежность культуры Анау. Никаких письменных памятников культуры Анау не существует, поэтому у нас нет других возможностей развить эту гипотезу, кроме как сделать мифологические и этнографические выводы из археологических материалов, а затем рассмотреть их в контексте общемифологических, мифо-лингвистических и историко-географических сравнений.

Третья проблема – проблема Жидели-Байсын или Бактрии. Эта историческая область охватывает Балх и Мазари-Шариф на севере современного Афганистана и район Сурхандарьи-Термеза на юге Узбекистана. В нашем распоряжении есть немногочисленные сведения о культурах этого ареала времен энеолита и бронзы. Главная наша зацепка – особое отношение к Жидели-Байсын в тюркской, казахской мифо-эпической традиции и народной памяти.

Три ареала археологических культур близки друг другу во временном и географическом плане, однако если Анау и Жидели-Байсын близки друг другу по характеру культуры, то Балкантау несколько отличается от них. Все три названные культуры относятся к дописьменному периоду истории, соответственно они также не имели письменности, поэтому пока нет возможности сделать окончательный вывод о их принадлежности, единственно возможный для нас путь – сравнительный анализ этих культур. Мы надеемся, что в будущем у нашей науки появится возможность дать оценку нашей гипотезе, пока же мы можем лишь предложить вниманию читателя свою гипотезу о возможном прототюркском происхождении этих культур, рассматривая их в рамках одной темы.

От Копетдага до Абакана

Современное пространство расселения тюркоязычных народов простирается от Туркмении и Узбекистана до Уральских гор на севере и среднего течения Енисея на востоке. В 4-2 (5-2) тыс. до н.э. это пространство населяли прототюрки – предки современных тюрков. Эта целостность начала распадаться в начале 3 тыс. до н.э., а во 2-1 тыс. до н.э. этот процесс распада завершился. Только с середины 1 тыс. до н.э. эта территория опять переходит к тюркам. Это – наша история, история, как мы ее видим. Письменных документов в пользу нашей версии не существует. Ортодоксальная археология и лингвистика придерживаются другого мнения, наша концепция противоречит официальной исторической науке. Наши доказательства недостаточны для того, чтобы переломить ортодоксальные взгляды, однако и смолчать из страха критики мы не можем.

Пространство, о котором мы говорим, охватывает современную Среднюю Азию, Казахстан и российскую Юго-Западную Сибирь. В интересующий нас период в этом пространстве известны три очага энеолитической культуры.

1. Абаканский (Афанасьевский) энеолит, в ортодоксальной археологии называемый афанасьевской культурой. Включает территорию от Минусинской (Мыңсу) котловины до Алтая. Определяемое время – середина 3 тыс. до н.э.- начало 2 тыс. до н.э.

2. Арало-Узбойский энеолит (кельтеминарская культура). Основной центр – пески Акшадарья по Амударье, шире – Северо-Восточный Туркменистан, Каракалпакстан, Устюрт и Жылой в Казахстане. Время определяется как 4-3 (5-3) тыс. до н.э.

3. Энеолит Анау-Геоксора. Это северные подножья Копетдага и нижнее течение реки Теджен в Туркмении. Время – 5-3 тыс. до н.э.

Энеолит, как известно, является переходным периодом между новым каменным веком (неолитом) и бронзовым веком. В этот период человечество наряду с каменными орудиями начинает осваивать и обработку металла. Во временном плане речь идет о 3 тыс. до н.э. Перечисленные три культуры имеют отличия, археологи не объединяют их, но и не отрицают существование между ними взаимосвязи. Приводимые временные определения не являются окончательными, т.к. земля эта хранит еще много тайн. Результаты археологических исследований ХХ века далеки от завершенности и полноты, многие открытия впереди.

В контексте нашей гиперборейской теории мы можем предложить следующие вероятные маршруты.

В 6-5 (7-6) тыс. до н.э. суперэтнос Изначальной Гипербореи в районе Апшерона-Куры распался, одна из покинувших прародину групп мигрантов (Дельта-гиперборейцы) вокруг Каспийского моря достигла территории современного Туркменистана, района Ок-Балканов (Балхан). Эта ветвь гиперборейцев, смешавшись с местными неолитическими племенами, сформировала новую – кельтеминарскую – культуру.

Здесь необходимо специально обговорить следующий момент. Кельтеминарцы занимались охотой, рыболовством и собирательством, а гиперборейцы были не только рыбаками, но и в первую очередь земледельцами и скотоводами. Поэтому возникает вопрос: каким образом стоявшие на более высокой ступени развития культуры гиперборейцы перешли к неолитическому собирательству, охоте и рыболовству, опустились в своем развитии на ступень вниз. Чтобы ответить на этот вопрос, следует обратить внимание на изменения ландшафтных условий для ведения хозяйства. Во время миграции гиперборейцев с территории Азербайджана в Северо-Западный Туркменистан климат в регионе претерпел значительные изменения. Палеоклиматологические и палеогеологические исследования указывают на сильное повлажнение климата и резкий подъем уровня моря.

В 1946 году А. Окладников, обследуя Большой Балханский хребет в Туркмении, недалеко от железнодорожной станции Джебель обнаружил и изучил пещеру Джебель. Первые шесть из десяти слоев пещеры относятся к мезолиту, а последние четыре – к неолиту (7-5 тыс. до н.э.). В нижнем течении Узбой протекал западнее современного города Небитдаг, в тесном ущелье между Большим и Малым Балханскими хребтами. 8 тысяч лет назад (рубеж 7-6 тыс. до н.э.) в связи с повышенной влажностью в Средней Азии уровень Каспийского (Хазарского) моря сильно поднялся, воды его достигли в Туркмении подножий Балханских гор. В это время сухое русло Узбоя наполнилось водой, в районе Сарыкамыса появилось множество мелких озер. По названию здешнего озера Лявлякан период влажного климата в Средней Азии называют Лявляканским плювиалом.

В богатом дичью озерно-речном камышовом ландшафте по Узбою от Арала до Каспия для гиперборейцев наиболее легким и выгодным способом обеспечить жизнь оказалось рыболовство и охота, в результате чего они утратили земледельческие и скотоводческие навыки. Таков наш ответ на возможный вопрос о деградации хозяйственной деятельности гиперборейцев.

Археологи отмечают влияние кельтеминарской культуры на неолитические культуры («Кельтеминарская культура, имевшая связи с высокоразвитыми земледельческими культурами юга, оказала, в свою очередь, влияние на неолитические культуры нижнего Приобья и Приуралья»). Отсюда можно сделать вывод, что: а) носители кельтеминарской культуры достигли Урала и Муголджар на севере, Иртыша и Оби на северо-востоке; б) повлияли на этноязыковую ситуацию в названных регионах. Иначе говоря, Дельта-гиперборейцы в течение 4-3 тысячелетий распространились по всему Казахстану и достигли Южной Сибири.

***

Мы назвали энеолит Анау прототюркской ветвью Гамма-гиперборейцев. Будучи выходцами из южного ареала земледелия и скотоводства, они создали высокоразвитую для своего времени земледельческую и городскую цивилизацию. К тому же прототюрки Анау ассимилировали предшествовавший им джейтунский субстрат. Поэтому можно предположить, что за тысячу лет языки Гамма-гиперборейцев и Дельта-гиперборейцев отдалились друг от друга.

***

Согласно современным данным, афанасьевский энеолит в среднем течении Енисея возникает несколько позже кельтеминарской и анауской культур – в середине 3 тыс. до н.э. Совпадая по времени с ямной и катакомбной культурами Восточной Европы, афанасьевская культура начинает развиваться в последний период кельтеминарской культуры. Афанасьевцы также специализировались на охоте и рыболовстве, а также в некоторой степени освоили земледелие и скотоводство. Они были первыми скотоводами в Сибири.

В преобладающе монголоидном окружении обитателей Сибири афанасьевцы выделялись палеоевропеоидным антропологическим типом. Они не были древними насельниками Сибири, характер их расселения в Приенисейских степях и на Горном Алтае напоминал европеоидный остров в океане автохтонного монголоидного населения.

Археологические сведения говорят об отличии афанасьевцев от кельтеминарцев. Отличаясь во всем от своего окружения, афанасьевцы были похожи на скотоводов в далеких степях Дона, Волги и Приуралья – выкапывали просторные четырехугольные ямы, накрывали погребения бревнами, насыпали курганы, иногда практиковали трупосожжение. Приводя современных исследователей: «Они также лепили «курильницы на поддоне, сосуды с яйцевидными и сферическими очертаниями. Одинаков набор украшений и немногочисленных каменных предметов: пестов, скребков, наконечников стрел. Изделия и обряды у афанасьевцев и западных скотоводов, так называемых «ямников», похожи. Идентичен и их физический облик».

В контексте таких сходств возникла первая гипотеза об общей прародине ямников и афанасьевцев в Средней Азии: «Когда антропологи это установили, возник вопрос об общей прародине афанасьевцев и ямников, расположенной где-нибудь в Средней Азии или в районе Аральского моря, откуда часть населения мигрировала в Причерноморские степи, а часть – в Сибирь»[5].

Позднее эта гипотеза претерпела изменения: «Позже было высказано предположение о прямой миграции афанасьевцев с территории западных скотоводов. Исходной территорией последних считается Волжско-Уральское междуречье. Отсюда скотоводы-ямники неоднократно продвигались далеко на запад вплоть до Балканского полуострова. Возможно, они продвигались по степям и на восток – до Алтая и Енисея»[6].

Обе эти гипотезы на определенном уровне соответствуют нашей гипотезе о маршруте и направлении «гиперборейской миграции». К тому же, учитывая существование других гипотез о формировании ямной культуры на территории между Днепром и Волгой, можно предложить совершенно другой маршрут миграции, согласно которому афанасьевцы являются одной из ветвей создателей кура-аракской культуры, в начале 3 тыс. до н.э. начавшей свой путь с Кавказа, т.е. афанасьевцы могут быть Гамма-3б-гиперборейцами (3-прототюрками).

Если вернуться к нашей гипотезе на этот счет, высказанной в общем обзоре, третья группа гиперборейцев – Гамма-3-гиперборейцы, двигаясь с Южного Кавказа через открытые «ворота» этих гор на север, достигла степей Северного Кавказа. Здесь или чуть позже эта ветвь гиперборейцев распалась на две группы.

Гамма-3а-гиперборейцы через Кубань, Дон, Азов достигли украинских степей и встретились здесь с протоиндоевропейским народом (энеолитическая культура Триполья), в 4-3 тыс. до н.э. мигрировавшим с Карпат, со временем ассимилировались и утратили свой язык, тем не менее внеся свой вклад в формирование «истинно индоевропейской общности» – ямной культуры.

Гамма-3б-гиперборейцы, двигаясь по маршруту Северный Кавказ – Волга – лесостепной пояс, вместе со своими стадами достигла в 4-3 тыс. до н.э. среднего течения Енисея. На рубеже 3-2 тыс. до н.э. они сформировали цивилизацию, названную позднее афанасьевской культурой. Поэтому сходства афанасьевской и ямной культур связаны не с их общим уникальным происхождением, а с общим – южнокавказским, кура-аракским – происхождением гиперборейского субстрата, участвовавшего в их этногенезе. Эта неточность в построениях археологов вызывает «лавину» ошибок в индоевропейских построениях.

И еще одна гипотеза. Волна носителей кура-аракской культуры прошла в долину Среднего Енисея не по тоннелю над степными пространствами. На своем пути они контактировали, смешивались с представителями местных неолитических и энеолитических культур, поэтому можно предположить, что афанасьевская культура была на каком-то уровне связана с кельтеминарской и другими среднеазиатскими культурами.

Бронзовый век Великой степи

Бронзовый век, как говорит само его название, – это период истории, когда орудия из бронзы играли решающую роль в развитии человечества. На территории Казахстана этот период охватывает ХІХ-ҮІІІ вв. до н.э., т.е. приблизительно 2 тыс. до н.э. Какова была историческая ситуация в этот период в Казахстане и на сопредельных территориях Средней Азии и Южной Сибири? Археологические сведения сами по себе недостаточны для ответа на этот вопрос, весомые результаты можно получить лишь с привлечением мифо-лингвистических выводов.

Энеолитические земледельческие цивилизации Туркменистана продолжали свое существование, но их развитие замедлилось, они начали угасать. В Казахстане же в рассматриваемый период сформировалась группа культур, развивавших скотоводство и земледелие, которую обычно называют андроновской. В ареале Среднего Енисея энеолитических афанасьевцев вытеснили племена окуневской культуры, появившейся в начале 2 тыс. до н.э. Окуневцы пришли на Енисей позже афанасьевцев и выдавили их. Окуневцы были рослыми европеоидами, но в отличие от афанасьевцев в их облике сказывалось монголоидное влияние. Неизвестно, откуда окуневцы пришли на юг Сибири, однако предполагается, что они издавна жили в Сибири. С учетом также и их занятий – охота, рыболовство и в какой-то степени скотоводство – предполагается, что они выходцы из тайги. Наследниками афанасьевской культуры в бронзовом веке в известной степени являются носители карасукской культуры[7]. Карасукская культура (конец 2-начало 1 тыс. до н.э.) принадлежит к последней ступени культуры бронзового века. Ее ареал охватывает горные районы Южной Сибири, Восточный Казахстан и верхнее течение Оби.

Андроновская культура – обобщенное название схожих культур на огромном пространстве от Саян до Западного Казахстана. Исследователи включают в ареал андроновской культуры территории от Актюбинской области на западе до Среднего Енисея на востоке, ее южная граница доходит до современного Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана. Например, Кайраккумские поселения в районе Ходжента (сер. 2-начало 1 тыс. до н.э., окрестности Ходжента по Сырдарье) некоторые исследователи рассматривают как особую археологическую культуру, входившую в андроновскую общность. Они хоронили своих умерших в каменных ящиках головой на запад в свернутой позе на боку. Кайраккумцы имели контакты с земледельческими племенами чустской культуры юга Кыргызстана и скотоводческими племенами андроновской культуры Семиречья и Восточного Казахстана[8]. В Кыргызстане Андроновская общность охватывала земли до Чу, Таласа, Центрального Тянь-Шаня и Иссык-куля[9].

Эта культура приблизительно относится к 2 тыс. до н.э. Прежняя гипотеза отводила ей середину и вторую половину 2 тыс. до н.э., однако согласно последним исследованиям речь должна идти о ХҮІІІ-ІХ веках до н.э. В этой культуре преобладают погребения покойных, но изредка встречается и ритуал трупосожжения. В литературе упоминается также ее контакт на западе со срубной культурой. В целом, «о границах территории, основных чертах входящих в эту общность локальных культур среди исследователей общего мнения нет»[10].

Действительно, мнения исследователей в вопросе об андроновской культуре далеки от единства. Казахские археологи К. Акишев и К. Байпаков начало бронзового века на казахской земле относят к концу 3-началу 2 тыс. до н.э.[11]. Русские археологи отодвигают эту границу к середине 2 тыс. до н.э. С. Теплоухов первоначально рассматривает андроновскую культуру в широком контексте, выделяя из нее афанасьевскую и карасукскую культуры. К. Сальников вычленяет три периода в развитии андроновской культуры Зауралья (юго-восток Уральских гор). Ранний период – федоровская культура середины 2 тыс. до н.э.; средний период – алакульская культура ХІ-ІХ вв. до н.э., позднее, в соответствии с новыми археологическими данными этот период был отодвинут на ХІҮ-ХІ вв. до н.э.; последний период – замараевская культура, первоначально датировавшаяся ҮІІІ-ҮІІ вв. до н.э., позднее отодвинутая к Х-ҮІІІ векам. А. Оразбаев бронзовый век в Северном Казахстане делит на три периода – федоровский, алакульский и замараевский, при этом рассматривая замараевский период как отдельную культуру, существовавшую параллельно, в одно время с карасукской (Енисей) и бегазы-дандыбаевской (Центральный Казахстан) культурами.

А. Максимова указывает четыре периода в развитии восточноказахстанской культуры бронзового века (андроновской культуры): 1) Усть-Буконьский (ХҮІІІ-ХҮІ вв. до н.э.), 2) Канайский (ХҮІ-ХІҮ вв. до н.э.), 3) Мало-Красноярский (ХІҮ-ІХ вв. до н.э.), 4) Трушниковский (ІХ-ҮІІІ вв. до н.э.).

Бронзовый век в Центральном Казахстане:

1) андроновская культура; 2) карасукская (дандыбаевская) культура.

К. Акишев выделяет федоровский и алакульский периоды андроновской культуры, а позднее для андроновской культуры Центрального Казахстана вводит деление на 1) нуринский, 2) атасуский периоды. Поздний бронзовый век он относит к бегазы-дандыбаевской культуре.

Таким образом, очевидна внутренняя разноречивость андроновской культуры, которая проявляется и в рамках отдельных археологических объектов.

Например, могильник Тастыбулак в Актюбинской области (федоровский период, ХІҮ-ХІІІ вв. до н.э.) – трупы погребаются, реже – сжигаются.

В нуринском периоде в Центральном Казахстане тела сжигаются, у подножья кургана насыпается круглая или четыреугольная каменная ограда.

Андроновская культура – сжигание мертвых тел, в атасуский период – погребения, а также «появление жертвенных сооружений».

Для раннего бронзового века в Северном Казахстане характерно трупосожжение, реже встречаются погребения в земле. Алакульский период – погребения. В атасуский период в Центральном Казахстане был одомашнен верблюд (корова, овца, коза, лошадь были одомашнены до этого).

***

На землях Хорезма после кельтеминарской культуры в бронзовом веке развивается тазабагьябская культура (середина и вторая половина 2 тыс. до н.э.). Эта культура сформировалась в результате смешения автохтонных обитателей Южного Приаралья с пришлыми представителями андроновской и срубной культур, влияние которых прослеживается и в антропологическом типе, и в материальной культуре Тазабагьяба[12]. Могильник Кокча-3 (ХІІІ-ХІ вв. до н. э., близ горы Кокча — восточного отрога хребта Султануиздаг, Каракалпакстан) относится к этой культуре. Захоронения в прямоугольных ямах, одиночные и парные. Найденные в могилах вещи и антропологический материал позволяют сделать вывод, что тазабагьябцы сформировались в результате прихода и смешения с местным населением людей из зоны соприкосновениясрубной и андроновской культур в степях к северо-западу от Хорезма[13].

***

Чустская культура на землях Андижана-Ферганы (бронза, конец 2-начало 1 тыс. до н.э.). Дальверзинское поселение[14].

Одноименное поселение и могильник, найденные к западу от Бухарского оазиса в устье высохшей реки Макандарья недалеко от озера Заман-баба, археологи относят к предандроновской культуре (первая половина 2 тыс. до н.э.). Характерны овальные землянки и могилы и катакомбы, погребения в скрюченном положении. Считается отдельным комплексом первоначального периода производящего хозяйства в степях Средней Азии[15].

***

Во многих случаях газетные публикации не вызывают доверия, однако в ситуации, когда научные сведения недоступны, приходится довольствоваться и материалами из газеты.

Пару лет назад в Мангистауской области в местности Жезды-Токсанбай на севере Устюрта было найдено поселение Токсанбай; его первый слой был отнесен к бронзовому веку (4 тысячи лет назад). Подобные объекты ранее были обнаружены в Трое (Анатолия, Малая Азия), в Аркаиме и Синташе на Урале. Оказывается, раньше Малая Азия, земли Ирана рассматривались как сосредоточие формирующейся предгородской жизни Евразии, после обнаружения Аркаима и Синташа на Урале русские ученые стали утверждать, что этот процесс начался на их родине. Теперь же, в соответствии с новыми находками оказывается, что начало городской цивилизации было положено не в Малой Азии и не на Урале, а у нас, у подножий Устюрта, в Токсанбае»[16]. Это – слова журналиста, но ведь он передает не собственные мысли, а услышанное от участников экспедиции – археологов З. Самашева, Л. Галкина, Е. Гилажева. Здесь мы хотим напомнить о упоминавшейся выше гипотезе относительно среднеенисейской афанасьевской культуры: «Возник вопрос об общей прародине афанасьевцев и ямников, расположенной где-нибудь в Средней Азии или в районе Аральского моря, откуда часть населения мигрировала в Причерноморские степи, а часть – в Сибирь. Позже была высказано предположение о прямой миграции афанасьевцев с территории западных скотоводов. Исходной территорией последних считается Волжско-Уральское междуречье»[17]. Токсанбай относится к этой предполагаемой исходной территории. Конечно, афанасьевская культура является энеолитической, а Токсанбай принадлежит бронзовому веку. Но ведь и исследования названной части Устюрта далеки от завершенности.

***

Археологи, историки и лингвисты считают афанасьевцев, андроновцев и карасукцев в языковом плане индоевропейцами, более конкретно – индоиранцами. В европейской, русско-советской археологии вопрос о возможном прототюркском языке этих культур вообще не рассматривается. Приводимые при этом факты, соображения в пользу индоевропейской принадлежности этих культур немногочисленны.

Во-первых, европеоидный облик создателей этих культур, привычка при обнаружении европеоидного черепа считать его «обладателя» индоевропейцем доведена до автоматизма. К тому же доминирование монголоидности в современном облике и в исторически известном антропологическом типе тюрков сформировало на подсознательном уровне стереотип о изначальной монголоидности тюрков, поэтому мысль о возможной прототюркской принадлежности носителей рассматриваемых археологических культур просто не приходит в голову исследователям.

Во-вторых, сходство обрядов погребения, насыпания кургана у афанасьевцев и андроновцев с индоевропейскими ямной, катакомбной культурами западных степей укрепляет стереотип о их индоевропейском (индоиранском) происхождении. Но здесь не учитывается характер, степень сходства. Какова степень сходства афанасьевцев и ямников? Относительно возведения насыпи над могилой (насыпания кургана) сходство полное или же речь идет о сходстве первоначальной идеи? Подобные нюансы должны учитываться. Обычай насыпать курганы в ямной культуре возник лишь под влиянием кура-аракской культуры, в таком случае возможно и обычай строить курганы у афанасьевцев связан с кура-аракским влиянием? Уже приводившиеся гипотезы («Возник вопрос об общей прародине афанасьевцев и ямников, расположенной где-нибудь в Средней Азии или в районе Аральского моря, откуда часть населения мигрировала в Причерноморские степи, а часть – в Сибирь. Позже была высказано предположение о прямой миграции афанасьевцев с территории западных скотоводов. Исходной территорией последних считается Волжско-Уральское междуречье») соответствуют, в первую очередь, нашему кура-аракскому (гиперборейскому) маршруту.

Вообще говоря, сопоставления инвентарных материалов необходимы, однако следует учитывать принципы, на которых опираются эти сравнительные ииследования.

В-третьих, обряд трупосожжения также не может считаться сугубо индоевропейским, ведь исторические сведения говорят о том, что тюрки – как и индоиранцы – в первых веках нашей эры сжигали тела покойных или хоронили их вместе с конями.

В-четвертых, обнаруживаемые в разных регионах Казахстана наскальные рисунки колесниц не являются абсолютным доводом в пользу индоиранцев. В 3-2 тыс. до н.э. все народы, обитавшие к югу от среднего пояса Евразии, знали колесницу, поэтому с уверенностью можно утверждать, что даже если прототюрки и не изобрели колесное транспортное средство сами, они вполне могли выучиться этому искусству, т.к. во 2 тыс. до н.э. имели контакты с «индоевропейским» и «кавказским» миром.

В-пятых, и это главное, археологические материалы (обряд погребения, инвентарь) аналогичны не только материалам считающихся индоевропейскими культур западных степей (ямной, срубной, катакомбной), но и на уровне идей сопряжены со сведениями (мифами) «Ригведы» и «Авесты». Мы же продемонстрировали присутствие в «Ригведе» и «Авесте» гиперборейского (прототюркского) субстрата.

Таким образом, приводя контрдовод каждому аргументу «индоевропейцев», мы можем лишить «индоевропейскую» гипотезу статуса бесспорной истины.

***

Итак, по нашему представлению, в 3 тыс. до н.э. прототюркский языковой массив был разбросан на пространстве от Туркмении до Саян, от Термеза до Уральских гор. Эта целостность была нарушена начавшимся во второй половине 3 тыс. до н.э. продвижением на территорию Казахстана индоевропейцев. Мы можем показать три разделенных во времени волны миграции сформировавшегося в регионе Украины, Волги и Урала индоевропейского сообщества на казахскую землю.

Первая волна – прототохары второй половины 3 тыс. до н.э. В течение нескольких веков они распространились по территории Казахстана, смешались с местными прототюркскими кельтеминарскими и другими племенами, в результате чего во 2 тыс. до н.э. сформировалась охватившая огромное пространство от Южной Сибири до Арала, от Узбекистана до Уральских гор пестрая культура, в современной исторической литературе называемая андроновской культурой бронзового века. Андроновская культура не может считаться «арийской», как сейчас утверждается, это обобщенное, условное название конгломерата культур индоевропейских и прототюркских племен со сходным хозяйственно-культурным типом. Собственно «индоиранская культура» – это лишь отдельные фрагменты ямной культуры второй половины 3 тыс. до н.э.

Вторая индоевропейская волна прихлынула в начале 2 тыс. до н.э., это были индоарии, двигавшиеся по маршруту от Волги и Урала до Арала, затем по Сырдарье и Амударье в Узбекистан.

Третья волна – представители сформировавшейся во 2 тыс. до н.э. в Западном Казахстане срубной культуры, т.е. иранские племена. Восточная часть этих племен в конце 2 тыс. до н.э. переселилась в Среднюю Азию. Собственно «арийский» этнос сформировался в ХҮІІІ-ХҮ вв. до н.э. на территории Средней Азии и Афганистана в результате смешения местных прототюрков, протодравидов и пришлых индоарийских племен. Когда позднее они переместились в сторону Индостана, это название обрели некоторые из иранских племен, занявших их место и около 1 тыс. до н.э. основавших в Средней Азии государство Арийана вэджа.

Историю Казахстана и тюрков в бесписьменные 6-2 тыс. до н.э. можно уложить в такую логическую схему. Присутствие слов с тюркской основой (например, Эхидна, Уран, Апас, Тапас, Аполлон и др.) в индоевропейских мифологиях и языках (латинском, греческом, хеттском, этрусском, индоарийском) говорит о прототюрко-индоевропейских языковых контактах в 3 тыс. до н.э.. Сохранившиеся в текстах индийской «Ригведы» и иранской «Авесты» мифологические мотивы и слова (арштат-ар, урван-үрей, йима / яма-иман-майқы, ила, ману, варна-орын, варта-орта (Сходство по звучанию и смыслу этих и других древнеиндийских терминов и современных казахских слов подробно рассматривается в книге С. Кондыбая «Қазақ мифологисына кіріспе» (Введение в казахскую мифологию). Алматы. 199. – Пер.), вэджа-огуз-жүз и др.) тюркского происхождения говорят о сильном тюркском влиянии на индоиранский мир во 2 тыс. до н.э. Такие сравнения, приведенные к общему знаменателю, показывают, что предлагаемый нами маршрут логичен и возможно соответствует реальной истории.

Появление индоевропейцев в степях Казахстана разрушило территориальную целостность прототюрков. Прототюрки разделились на две группы: восточная группа – прототюркский массив Саяно-Алтая и Восточного Казахстана – сместилась в Китай и Монголию, степи за Байкалом, сохранила языковую основу и позднее дала жизнь тюркским языкам. Западная группа прототюрков – прототюрки Казахстана и Средней Азии – была вынуждена рассыпаться среди иноязычного массива, смешаться сначала с прототохарами, затем с индоариями, еще позднее – с иранцами, постепенно утратила политическую самостоятельность и по большей части иранизировалась. Тем не менее можно предположить, что прототюркские языки, претерпевшие сильное арийское влияние, сохранялись в разных регионах Казахстана и Средней Азии вплоть до начала нашей эры.

Если скифы сформировались в результате смешения какого-либо прототюркского (апр > абар) и иранского племен с иранизацией языка, то саков, усуней, кангюев, савроматов, массагетов можно считать западными прототюркскими племенами, в этническом составе, языке и культуре которых доминировал иранский субстрат. Нет оснований безапелляционно утверждать о их ираноязычности, т.к. никаких сведений о их языке не сохранилось, сходство в некоторых аспектах археологических материалов с иранской культурой не является достаточным для доказательства их ираноязычности. Существует немало примеров, когда в едином религиозно-культурном пространстве памятники материальной культуры народов с разными языками оказываются похожи. Например, средневековые узбеки и таджики говорили на разных языках, но в остальном их культуры были очень похожи, более того, казахи называли их одинаково – сартами.

Языки кангюев, массагетов, савроматов и усуней принадлежали к западным прототюркским, испытавшим влияние иранской культуры и религии, впитавшим слова из лексического фонда индоиранских языков. Восточные прототюрки в течение веков находились под культурным влиянием Китая, их языки смешивались с соседними монгольскими, тунгусо-маньчжурскими языками, в то время как западные прототюрки оставались под влиянием иранского языка и культуры. В процессе движения на запад хуннов, следовавших за ними племен небесных тюрков (восточных тюрков) западные тюркские языки были поглощены восточными. Сейчас прямых наследников западного тюркского языка не существует (лишь чувашский язык отдаленно может быть приближен к нему). Все современные кипчакские, огузские, карлукские языки, языки сибирских тюрков ведут свое происхождение в первую очередь от восточного прототюркского языка, однако у нас нет сомнений, что в фонде этих языков присутствует незамеченный до сих пор западный прототюркский субстрат.

Итак, наша Гиперборея существовала в 6 тыс. до н.э. на Апшеронском (Абш-орын – «место Абш», ср. Абзу – «подводный мировой океан пресных вод», обиталище Энки в шумерском мифе) полуострове и в долине Куры. Климат на этом полуострове, врезающемся в Каспийское (Хазарское) море, был влажным и теплым. Вырывающиеся на поверхность суши и воды источники нефти и газа – «негасимый вечный огонь» (такие огни до сих пор есть на окраинах Баку), близкое расположение Гобустана («Полой – Қуыс – страны», природного памятника с многочисленными историческими знаками недалеко от Баку) с его многочисленными пещерами, вероятно, оказали свое позитивное влияние на творческий потенциал первых гиперборейских жрецов. Как бы то ни было, совокупность мифолингвистических, историко-географических, археологических, палеоклиматических соображений подталкивает к мысли о том, что Южный Кавказ, конкретно Апшеронский полуостров – это и есть самый первый тюркский очаг цивилизации – Гиперборея «вечного негасимого огня».