ШЕТПЕ: ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ vs. ТРАДИЦИОННАЯ САКРАЛЬНОСТЬ

Статья подготовлена в рамках грантового проекта МОН РК — «Места памяти» в современной культуре Казахстана: процессы коммеморации в публичных пространствах. ИРН проекта: AP05132813

Районный центр Шетпе в Мангыстауской области своим нынешним статусом обязан железной дороге, построенной в советское время, но Адайстан, как в шутку называют село в народе, не только сохраняет, но и создает сакральность традиционного типа.

Село (ранее поселок) Шетпе – это районный центр Мангистауского района Мангистауской области и станция железной дороги Бейнеу-Жанаозен. Находится в 108 км к северо-востоку от областного центра Актау.

В дореволюционное время, по свидетельству российских источников, в этой местности проходили караванные пути, были родники и водоемы, своеобразный оазис среди пустыни, и конечно пастбища адайских родов. Одно из местных кладбищ называется Балажан-аулие – святая Балажан (на Мангыстау все кладбища образуются вокруг могил святых и называются әулие). Как объяснил краевед С.Кудайбергенов, Балажан – это образовання девушка из богатой семьи рода адайского кыдырша, жившая в начале 19 века. Она попросила в приданое книги и открыла в этой местности первую школу для детей, сама учительствовала в ней. Позже в ее честь в роду кыдырша нескольких девочек назвали Балажан. На кладбище Балажан в Шетпе похоронен выдающийся мифолог Серикбол Кондыбай (1968-2004). Местность эта также была известна в связи с именем местного святого Тожақ әулие, вокруг захоронения которого образовался некрополь.

В советское время здесь находилась сельхозартель, затем колхоз. Место, где находился этот колхоз, сейчас называют «ескі Шетпе» − «старый Шетпе».

Железнодорожная станция и центр Мангыстауского района

Мангыстауский район был сформирован  после подавления антисоветских выступлений адаев и упразднения включавшего весь полуостров Адайского уезда Гурьевской области. В 30-ые годы существовало два района – Мангыстауский и Шевченко (охватывавший приморские территории, тесно связанные с царской, а затем колониальной администрацией). Центр Мангыстауского района первоначально находился в Жынгылды, затем в промышленном поселке Таушык, где добывался уголь, а затем в Шетпе.

Районный статус Шетпе получил в 1966 году в связи  со строительством железной дороги, связывающей полуостров с остальной страной, причем станция Шетпе ближе к остальным регионам, чем областной центр. Станция и строения вокруг нее, райцентр вообще называются в народе «жаңа Шетпе» − «новый Шетпе». Райцентр был построен на месте бывшего высохшего озера Жапырақты, от которого к тому времени осталось лишь болото. Сейчас и болото это пересохло.

Железная дорога – основа жизни поселка, центр поселка был привязан к вокзалу, конторе и складам. Центральная площадь, как видно из схемы того периода – это вокзальная площадь на улице Джангильдина[1]. Затем Центральная площадь сместилась к месту расположения административного органа (сейчас районный акимат), Дома культуры, центрального парка с бюстом Ленина (сейчас бюст советского партийного деятеля 20-30-х годов Жалау Мынбайулы).

Схема центра Шетпе, 1966

Улица была названа в честь А.Джангильдина, который как считается установил Советскую власть на Мангыстау. С другой стороны площади – школа-восьмилетка, и улица называется Школьная. Еще одна центральная улица была названа в честь широко отмечавшегося 50-летия Октябрьской революции. Улица «Комсомольская» имела название одновременно политическое и связанное с реальной топографией – на этой улице располагались общежития и клуб. Еще одна центральная улица – Абая. Благодаря деятельности Ж.Ташенева в Алма-Ате один из центральных проспектов получил имя Абая, а в 1960 году был установлен памятник Абаю. После этого наличие улицы Абая стало маркером национальной республики[2].

В связи с новым статусом Шетпе в поселке были построены школа-десятилетка, районная больница, дом культуры, аэропорт, летняя киноплощадка, санэпидстанция и др. учреждения, промышленные и торговые предприятия,  а также жилые дома. В 1967 году по просьбе трудящихся, как указывается в документах того периода, также организуется базар. В советское время в Шетпе было две комендатуры и городок – общежития для УДО, которые работали на стройках. Сейчас эти общежития снесены.

Местные предприятия (автомобильные, ж/дорожные, строительные) строили для своих сотрудников дома, которые назывались по названию предприятия: АТК ауылы и т.д. Население поселка быстро росло за счет переезжающих сюда в поисках работы. Так, например, сюда перебралась и мама будущего исследователя мифологии и лингвистики Серикбола Кондыбая (1968-2004) – вдова с шестью детьми, которая работала грузчиком и уборщицей в разных учреждениях, в т.ч. в строительной организации, от которой и получила  в 1973 году жилье.

Шетпе в постсоветское время

В постсоветский период население поселка продолжает увеличиваться.  По данным переписи 1999 года население составляло более 10 тысяч человек, а сейчас более 16 тысяч (население района в целом 38 тыс.ч.). Более 99 процентов населения составляют казахи, преимущественно местные адаи. Причем если другие райцентры и Актау растут в большей мере благодаря оралманам из Туркмении и Узбекистана, приезжающим на заработки из других регионов Казахстана, то в находящемся в самом центре полуострова Шетпе проживают преимущественно те, кто населял район в советский период и их потомки. Шетпе и Мангыстауский район в народе в шутку называют Адайстаном, т.к. здесь представлены все адайские рода – в каждом ауле один из родов.

На территории района находится четыре нефтяных компании,  несколько заводов по производству щебенки. Производства щебенки, карьеры в горах считают причиной того, что исчезают родники, качество воды ухудшается, поливать растительность нечем, а потому к июлю растительность в Шетпе, который раньше был оазисом, желтеет и увядает. В 2007-2013 годах в 5-6 км от Шетпе был построен единственный на западе Казахстана цементный завод КаспиЦемент международной группы HeidelbergCement. На сайте завода говорится о современных технологиях и экологической безопасности завода, но от местного населения слышала, что облако, окутывающее землю по утрам, − это следы деятельности завода, что в Шетпе  много людей страдает от аллергии и ухудшившейся экологии.

Население, не получающее зарплату от государства, в основном живет мелким бизнесом в сфере услуг и торговли, т.е. перепродаже. На базаре продается также животноводческая и овощеводческая продукция, выращиваемая в районе. Как объяснил местный житель – шофер микроавтобуса, наблюдается социальное расслоение, богатые люди – это частично те, кто держат много скота, но в большинстве это те, кто «выиграли тендер». Такие стараются обзавестись квартирой в Актау или в столице, уехать из Шетпе.

Шетпе, по мнению местных, является самым отсталым в экономическом отношении, новая инфраструктура практически не развивается и не соответствуют статусу районного центра. Например,  когда выделяются земли под жилищное строительство, к ним не подводятся коммуникации и дороги, к новой районной больнице не ходит общественный транспорт и пр. Важные автотрассы были проложены в обход Шетпе. Местные жители считают, что основная причина этого – отсутствие перспективного мышления и заинтересованности у местных органов власти.

В Шетпе в 1996 году на общественных началах была построена мечеть. Старая, построенная еще до советской власти муллой Курманали из рода Жанай Тоян и расширенная его потомками в 1992 году мечеть находится в 17 км к востоку от Шетпе.

Сейчас в «новом» Шетпе образовалось как бы два центра. На центральной площади Шетпе, которая существует с советских времен, рядом с акиматом, Домом культуры и краеведческим музеем проводятся массовые мероприятия, ДК организует концерты под открытым небом и елку, шествия школьников и учителей в национальных костюмах на Наурыз и пр. «Ходим от вокзала до Дома культуры», − прокомментировала директор мемориального музея им. Серикбола Кондыбая Рима Бердиева, которая до 2015 года была директором одной из школ Шетпе. Но площадь со всех сторон застроена зданиями, тесна.

Неформальный центр переместился в более просторное место на 1-1,5 км к востоку, где сходятся три автодороги, включая трассу из  города Актау, построена мечеть, установлен памятник батыру 19 века Досану,  заложен парк (сквер), а также находится музей мифологии, посвященный С.Кондыбаю.

На территории за мечетью даются «садақа», во время поста ораза устанавливаются юрты, в которых днем отдыхают постящиеся и пр.  Новобрачные фотографируются на фоне памятника Досану, а на центральную площадь сейчас не приезжают.

Мемориальный музей Серикбола Кондыбая стал одним из мест притяжения для местных жителей и туристов. Изначально двухэтажное здание планировалось как краеведческий музей с залами, посвященными творчеству писателя Абиша Кекильбаева Серикбола Кондыбая. Для краеведческого музея было построено  другое  здание рядом с Центральной площадью, память Абиша Кекильбаева было решено почтить более монументальным музеем в областном центре, поэтому построенное в 2015 году здание досталось Музею С.Кондыбая (пока это  название музея официально не утверждено).  На первом этаже здания расположен конференц-зал и зал, посвященный жизни С.Кондыбая, а на втором этаже два зала – один с более традиционной экспозицией по мифологии, второй зал как бы воспроизводит путешествие человека по трем мифологическим мирам – нижнему, среднему, верхнему. Музей вызывает интерес у туристов, так что на гугл-карте при   поиске Шетпе первым появляющимся на  карте села объектом является этот музей (а уж потом бензозаправка, банк и др. нужные туристам объекты). Музей также старается  заинтересовать местных школьников и молодежь творчеством великого земляка, а также проводит ночь в Музее, различные праздники на территории рядом с музеем, научные конференции, разнообразные тренинги и круглые столы по разным направлениям в конференц-зале. Музей финансируется из государственного бюджета.

 

Кстати, дом С.Кондыбая, в котором он прожил почти всю свою жизнь и написал 15 томов своих трудов, находится буквально в 100 метрах от нового неформального центра села. От калитки дома видны и мечеть, и музей[3].

Однако новый центр не стал местом массовых молодежных мероприятий, возможно из-за наличия мечети. Молодежные мероприятия (вечеринки, дискотеки) теперь проводятся в закрытых помещениях – тойхана, подальше от строгих глаз старшего поколения. В Шетпе имеются четыре школы, школа искусств и технический колледж. Выпускные вечера также проходят в ресторанах, а рассвет выпускники встречают за аулом, на возвышенности. Выпускники школ в прошлом году в качестве подарка родному селу сделали знак I love Shetpe, который популярен среди молодежи.

Шетпе – столица Адайстана – славится на Мангыстау балкаймаком и куртом из верблюжьего молока. И в тоже время в 2015 году здесь в моде было безалкогольное мохито, в гостях молодые хозяйки обсуждали за столом качество лайма и мяты у разных продавцов. Сидевшая за столом Б.Кондыбай, которая живет в Актау, о моде на мохито в Шетпе не знала.

Памятники

В Шетпе в советское время был единственный памятник Ленину, а в настоящее время установлены три памятника: Досану-батыру, Жалау Мынбаеву, Алшыну Мендалыулы. Все они посвящены местным уроженцам и автором является один местный скульптор – Кошер Байгазиев.

Памятник бию, оратору-шешен и шежиреши Алшыну Меңдалыұлы (1894 -1979) . Скульптор Кошер Байгазиев, 1994
  1. Первый памятник, установленный в Шетпе в постсоветское время, – это памятник бию, оратору-шешен и шежиреши Алшыну Меңдалыұлы (1894 -1979) к его 100-летию перед средней школой № 3, которая получила его имя. Алшын получил мусульманское образование, работал в аулсовете (1920 – 37). В 1937 году был репрессирован, 3 года провел в тюрьме в Гурьеве, потом был сослан в Сибирь (1940 – 45). В 1956-57 годах работал в райсовете. После выхода на пенсию  занимался записью родословных, старинных обычаев и т.д. Его объемная рукопись «Кіші жүз және Адай шежіресі» — «Родословная Младшего жуза и Адаев» хранится в Центральном государственном архиве ЦК, она была издана отдельной книгой в 2002 году.  Умер в Шетпе. Так что это памятник человеку, который формировал память местного сообщества.
  2. В 1997 году в новом Центральном парке напротив построенной годом ранее мечети был открыт памятник батыр Досану Тәжіұлы, одному из лидеров антиколониального восстания 1870 года. В связи с этим памятником можно упомянуть две интересные коллизии. Во-первых, два лидера восстания против колониальных реформ 1867-68 года – Иса и Досан – всегда упоминались вместе. Но Досан боролся до конца, в 1874 году был схвачен, подвергся пыткам, умер через два года в 1876 году в тюрьме в Форт-Александровске, в то время как Иса Тілекбайұлы в конце концов примирился с царской администрацией, даже стал волостным, умер в 1910 году, поэтому в советское время на его имя был наложен запрет. Народного акына Саттигула Гурьевский обком партии трижды заставил редактировать текст его эпоса «Досан батыр», рассказывающего о  восстании. Цензура запретила те фрагменты эпоса, в которых упоминался Иса. Может быть поэтому в 1997 году памятник был поставлен только Досану. Общий конный памятник двум лидерам восставших был установлен в 2010 году в Кетике (первоначально Форт-Александровский, затем Форт Урицкий, Форт-Шевченко), олицетворявшем опирающееся на военную силу колониальное управление. Вторая коллизия связана с местоположением  памятника. Он был установлен не на месте памятника Ленину,  а в новом Центральном парке (который скорее по размеру можно назвать сквером), рядом с новой мечетью.

 

  1. На месте памятнику Ленину, в парке (в советское время этот парк считался центральным) напротив районного акимата в 1998 году был установлен памятник Жалау Мынбаеву (1892-1929), который видимо как советский деятель, возглавлявший республиканский ЦИК, воспринимался как более подходящая кандидатура для административного центра. Член КПСС с 1923 г., в 1925-1927 гг. являлся председателем КазЦИКа. Его карьера как коммуниста начиналась во времена председателя адайского ревкома (он же «адайский хан», «адайский князь») Тобанияза Алниязова, поэтому его принадлежность к коммунистической партии мало о чем говорит. С 1923 году находился вне Мангыстау: в 1923-1925 гг. — председатель исполнительного комитета Уральской губернии, затем в  1925-1927 гг. председатель КазЦИК. На этой должности проводил политику «коренизации» — «казахизации», оппонировал Голощекину, сотрудничал со С.Садуакасовым, Н.Нурмаковым. В 1927 г. был снят с поста председателя КазЦИК по обвинению в «национал-уклонизме» и поддержке групповой борьбы.  В 1927-1929 гг. он занимал должность председателя исполкома Гурьевского округа, где и умер после тяжелой болезни в возрасте 37 лет. Если учесть, что в этот период на Мангыстау были расстреляны Тобанияз и его группа, начались массовые репрессии и восстание, очевидно, что и Ж.Мынбаев, если бы остался жив, был бы репрессирован.

 

 

 

Ревитализация традиций

Шетпе – это удивительное место. Здесь продолжает твориться сакральность. И речь не только о феномене С.Кондыбая. Я консультировала в 2015 году дизайнеров, создававших экспозицию музея С.Кондыбая. Один из вопросов дизайнеров касался того, как выглядели инструменты казахского кузнеца. Я пообещала поискать старинные фото и иллюстрации. Вернувшись из Мангыстау, я более осознанно стала перечитывать тетрадку с воспоминаниями отца – уроженца Маныстау. И обнаружила запись: «Наш нағашы Жұбай был прославленным на Мангыстау кузнецом, и его кузнечные инструменты, в том числе огромный көрік (кузнечный мех) до сих пор хранятся в сарае у его сына Султана».

Директор музея Рима Бердиева, которая оказалась моей троюродной сестрой,  приходится Султану Жубаеву племянницей (дочерью сестры). Сам С.Жубаев – пенсионер, был в свое время начальником районного финансового управления, райсельхозуправления, автор нескольких биографических книг, в т.ч. о своем родном брате, докторе технических наук, директоре Института сейсмологии АН РК, покойном Н.Жубаеве. То есть это довольно образованная и обеспеченная семья. Я позвонила Риме: «Зачем твои дизайнеры морочат мне голову, пусть музей выкупить у твоего дяди старинные кузнечные инструменты». Рима ответила: «Султан-аға не расстанется с этими реликвиями, сейчас көрік (кузнечный мех) стоит у него в доме на төре. Дело в том, что несколько лет назад сын Султана-аға серьезно болел, врачи не могли поставить диагноз, обратились к целителю. Тот сказал, что у Султана-аға есть какой-то священный предмет, он хочет выйти из забвения, хочет почитания, если это сделать, то сын сам вылечится». Султан-аға вспомнил о көріке отца, достал его из сарая, и сын действительно выздоровел. Теперь люди  из разных мест специально приезжают увидеть реликвию»… Надо сказать, что в традиционной культуре кузнецы всегда пользовались почетом, часто совмещая кузнечное ремесло с целительством. Сама кузница (мастерская кузнеца) считалась у казахов сакральным местом.

В следующий приезд в Шетпе я побывала дома у Султана-аға, его самого не застала. Дом просторный и в хорошем состоянии, как вообще на Мангыстау (это уже стереотипное, озвученное в СМИ мнение о том, что мангыстауцы вкладывают заработанное в свои дома). Дом обставлен по-современному, при этом в зале стол для гостей низенький, опять же это обычно для Мангыстау сидеть за столом на коврах. Жеңге провела нас в зал, где установлен көрік и другие реликвии ее свекра – наковальня, кувшин для омовения, совок для угля и руды, шапка, камча, дорба с Кораном. В этом же углу на стене большой, конечно созданный воображением художника, портрет маслом предка хозяина дома батыра Ер-Толепа, который нес караул на горе Отпан-тау в 18 веке. Я удивилась: кожаный мех был выкрашен белой масляной краской. Зачем? Жеңге пояснила: целители из разных мест присылают к нам своих пациентов, иногда вместе приезжают, сидят, молятся здесь подолгу, мы не можем все время с ними быть, занимаемся своими делами, а некоторые отковыривают кусочки көріка себе, вот и пришлось покрыть краской. Наверное только на Мангыстау, где сохранился традиционный менталитет, такое еще возможно: пускать в дом абсолютно посторонних людей, оставлять без присмотра. Причем абсолютно бесплатно. На Мангыстау, в отличие от южного региона,  местные не пытаются сделать деньги на сакральном. И относятся негативно к «понаехавшим», стремящимся закрепиться в наиболее почитаемых сакральных местах и «делать бизнес».

В Шетпе сильная  традиционная школа жыршы − исполнителей эпоса. Ее глава – потомственный сказитель Акылбек Таскара работает в сфере сельского хозяйства, во время исполнения эпоса соблюдает ритуальную чистоту, старается уклоняться от выступлений  перед посторонней аудиторией, особенно  перед иностранцами, от гастролей и записей, в основном выступая перед местными ценителями и знатоками эпоса.

Конечно, быт шетпинцев изменился со временем. Во дворе у Римы Бердиевой на помосте хранится в сложенном виде юрта ее свекра и свекрови. В Шетпе, как и вообще на Мангыстау, принято, чтобы тело умершего человека в ночь перед похоронами находилось в юрте, из него отправилось в последнее путешествие. Иногда юрту для этих целей берут взаймы, но очень желательно, чтобы юрта была собственной, семейной. Сохранить юрту, войлочное покрытие в порядке − дело чести для хозяйки. В 2015 году Рима сказала, что в последний раз они устанавливали юрту во время похорон свекрови. В 2017 году ее опять установили, когда выдавали замуж дочь, чтобы встречать сватов. После этого юрту несколько дней не убирали, т.к. всем понравилось пить в ней чай.

При этом в июне 2018 года, когда музей принимал гостей-участников Кондыбаевской конференции, чтобы  угостить их в юрте, гостей повезли в этноаул в Когезе, рядом с туристическими объектами Шеркала и Айракты, в нескольких км от Шетпе. Этноаул – бизнес русской женщины, которая в первом браке была замужем за казахом,  знает казахский язык и пр. Местные жители сочувственно рассказали, что первый свой этноаул она создала на берегу моря, позже земля в этих места стала очень дорогой, и ее выдавили, обнаружив какие-то неточности в оформлении земельного участка, а Когез – это уже второе месторасположение этноаула. Турфирмы регулярно привозят сюда иностранцев. Этноаул – это огороженное и озелененное место (в Когезе есть родники) с подрастающими саженцами деревьев и клумбами,  несколько стационарно установленных средних по размеру и убранству юрт, а также строение, в котором находится кухня, туалет и обычный обеденный зал. За аулом в загородке несколько лошадей, которые видимо используются для проката. По всей видимости, этноаул не работает постоянно, только по заказу. По крайней мере, участников конференции в одной из юрт обслуживали сотрудницы музея, а остальные юрты были закрыты.

Выводы:

Село Шетпе в основных чертах обрел нынешний облик в советское время, когда в 1966 году здесь была построена ж/д станция и перенесен центр Мангыстауского района. Основная часть населения переехала сюда из других аулов района в поисках работы в быстро развивающемся райцентре, где образовались «аулы», называвшиеся по аббревиатурам автоколонн, строительных управлений и пр. При этом население во-многом сохранило традиционный менталитет, так что в постсоветское время здесь естественным образом, без какой-либо поддержки извне ревитализировалась, пусть в ограниченном объеме традиционная сакральность.  Местные жители с теплом вспоминают социальную инфраструктуру советского периода, возмущаются превращением райцентра в «колхоз», но в символическом плане советское наследие полностью вытеснено и забыто. Центр села стихийно переместился от железной дороги к автотрассе, от акимата и дома культуры к мечети, от бюста деятеля советской эпохи, сменившего бюст Ленина, к памятнику батыра 19 века, от краеведческого музея, основы которого были заложены в советское время, к музею мифологии имени С.Кондыбая.

 

[1] Шетпе селосына 50 жыл. Сборник документов. 2016.

[2] С. Дүйсен,  К.Енсенов. Жұмабек Тәшенев. Алматы, 2012.

[3] Зира Наурзбаева. Дорога к другу // https://vlast.kz/signs/22754-doroga-k-drugu.html